Луза

Территория покинутой в 60-х гг. ХХ в. деревни Луза с сохранившимися элементами традиционной застройки (жилые дома, хозяйственные постройки), а также кладбище, расположенное от нее в 200 м с остатками деревянных намогильных крестов и развалинами деревянной церкви в центре – важнейшие объекты историко-культурного наследия ФБГУ НП «Водлозерский», расположенные на территории Лузского участка.

В конце XV–XVII вв. озеро Лузское и прилегающие к нему земли входили в состав обширного Рождественского Водлозерского погоста-округа Обонежской пятины. Две деревни на его юго-восточных берегах существовали в конце XV в. Первое их упоминание в письменных источниках содержится в писцовой книге 1563 г., в той ее части, где описывается «Водлозерский погост за Онегом». Одно из поселений к приходу московских писцов оказалось запустевшим: «деревня на Луз-озери Микитинское Сидорков след Иванова да сына Осипка да Карпика Ермакова, обжа без трети, засеву в поле ржы коробья, закосу пол-30 копен, пуста, поля и пожни лесом заросли». Во втором поселении стоял один двор, в нем жили две крестьянские семьи (не более десятка человек), возделывавшие небольшой участок земли: «деревня на Луз-озери Ивашковской след Мигуева да сына его Олферка: во дворе Демьянко Нефедов да Кирилко Олферов, обжа, сеют в поле ржы коробью с четверткою, сена косят пол-30 копен».

При русском царе Иване IV Грозном озеро Лузское вместе с восточной частью Водлозерья было причислено к Каргопольскому уезду и оказалось в составе так называемой опричнины (упразднена в 1572 г.). Краткие сведения о двух лузских деревнях содержит «Список с Сотной грамоты Водлозерской волости Каргопольского уезда», датированный историками 1568–1570 гг. Одна из них – «Пустошь на Лузе Сидоровская» – так и оставалась заброшенной; другая – «на Лузе Ивановская» – по-прежнему была однодворной, в ней проживали со своими семьями крестьяне Демянец Нефедов и Микитка Киршин, обрабатывали всего треть обжи и скашивали 10 копен сена.

В годы Смуты юго-восточный берег озера Лузского совсем обезлюдел, о чем свидетельствует писцовая книга, составленная в 1621–1622 г. Иваном Воейковым и Третьяком Копниным: «В Каргопольском уезде, в половине волости Водла озера, пустошь, что была деревня на Лузе, Ивановская, а в ней два места дворовых, пашни перелогом и лесом поросло, худые земли пятнадцеть чети с осминою в поле, а в дву по тому же, впусте выть без пол-пол-пол-четверти выта, сена по всей пустоши тридцеть копен, лесу пашенного 3 десятины… Пустошь, что была деревня в Лузе, Сидоровская. А в ней место дворовое; пашни перелогом и лесом поросло, худые земли 4 четверти в поле, а в дву по тому ж, впусти четверть выти; сена на 7 копен с полукопною».

Затем обе пустоши были пожалованы русским царем Михаилом Федоровичем во владение мужскому Юрьегорскому монастырю, основанному в 20-е гг. XVII в. преподобным Диодором Юрьегорским. Одну из них – бывшую деревню Ивановскую – монахи восстановили. Они расчистили поросшие перелогом и лесом пашню и сенокосы. В первой четверти XVIII в. поселение уже носило свое современное название Луза. Вскоре на средства монастыря в нем поставили деревянную Петропавловскую часовню. Земли другой «пустоши подле Луз-озера» обрабатывали монастырские крестьяне (в 1719 г. – 5 человек).

«Деревня Луза – Ивановская тож» есть в описи владений Юрьегорского монастыря середины XVIII в. Здесь перечислены ее немногочисленные постройки: «В той деревне 2 избы с сеньми и клетью образов на краске пядничных восми; в ызбах 7 окончин, двор с сараем, 4 хлева, погреб, заслон железной, 3 анбара – 1 з замком задорожчатым. Часовня ветхая, а в ней образ святых апостол Петра и Павла на краске. Гумно мостовое да овин – крыто тесом; байна малая, старая – ветхая – сушат сети; мельница ветренная со всею железною и древяною снастию, в целости. А с той земли оброку с половников, с Ыева Евтифиева с братьями, в год бралось в монастырь по 10-ти рублев».

После закрытия Юрьегорского монастыря по секуляризационной реформе 1764 г. государственные крестьяне Лузы стали прихожанами Троицкой церкви новообразованного Юрьегорского прихода Онежского уезда. До середины XIX в. сохранялась старинная Петропавловская часовня, построенная монахами. В приходских документах встречается ее краткое описание: «в вышину до кровли двух сажен с половиной, деревянная и крыша на ней деревянная с заборчатой папертью и двумя дверми и одним весучим замком». На звоннице висели два небольших колокола, весом 1 пуд и 34 фунта соответственно. Богослужение проводилось в Петропавловской часовне два раза в год, в храмовый праздник 29 июня и в день памяти священномученика Власия, епископа Севастийского, отмечаемый Церковью 11 февраля.

В 1854 г. вместо уже совсем ветхой часовни «на казенный счет» построили храм с тем же посвящением во имя апостолов Петра и Павла: «Зданием церковь сия деревянная с таковою же в одних связях над папертью колокольнею». Юрьегорский священник служил в ней два раза в год в те же праздничные дни. В 1886 г. на средства лузского крестьянина Николая Медведева Петропавловская церковь была обшита и покрашена.

Во второй половине XIX в. Луза была наиболее крупным приходским поселением. Число ее жителей постепенно увеличивалось: в 1842 г. – 57 муж. и 63 жен.; 1858 г. – 65 и 67; 1888 г. – 85 и 91; 1910 г. – 127 и 127. В 1903 г. деревня передается из Онежского уезда Архангельской губернии в Водлозерскую волость Пудожского уезда Олонецкой губернии, но при этом остается в составе Юрьевгорского прихода вплоть до переломных событий 1917 г.

В годы советской власти деревня входила в состав Носовского сельсовета. Рыболовный совхоз "Первое мая". Основное занятие местных жителей – рыбная ловля (лещ, судак, судак, ряпусы, окунь, плотва). Ловили неводом с лодок, сетями. Рыбу солили и сушили, отвозили в Онегу по зимнему пути; держали коров, овец; участвовали в лесозаготовках. В Петропавловской церкви был устроен клуб. Школа размещалась в одноэтажном доме раскулаченного Ивана Васильева.

В 1924 (1925?) г. половина домов в деревне сгорела. Об этом событии рассказывает Феодосия Андреевна Медведева: «Случился в Лузе пожар по причине пастуха, который жил на краю деревни, вынес угли в сени тушить и просыпал наверно и не углядел. Дело было в сенокос и все здоровое население на пожнях, а дома только старики и дети малые и самое страшное ветер раздулся на деревню. Пошли гореть дома один за одним и посреди деревни один дом дети молоком поливали и отстояли. Старики беспомощные пошли в церковь, та была закрыта, но иконы и не ценная утварь еще была и стали вокруг церкви с крестным ходом ходить и молиться Спасителю и святым угодникам и сразу ветер сменился от деревни. Половина деревни сгорела дотла, кроме дома молоком политого, а другая осталась не тронута».

Проводившаяся политика ликвидации «неперспективных» деревень непосредственно коснулась и Водлозерья. По воспоминаниям очевидцев, в марте 1954 г. (по другим данным 1955 г.) жители деревни Лузы были выселены за одни сутки (в Ура-губу на Кольский полуостров?). Трагические обстоятельства этого выселения вспоминает жительница соседней деревни Калакунда А. П. Кочнева (Демидова): «На семью давали только одну подводу, а семьи тогда были большими. Так что из вещей люди почти ничего не брали, почти все осталось в деревне. Плакали женщины, кричали дети. Старики просили, чтобы их оставили умирать дома. На улице горели костры, люди что-то сжигали. Помню, что мужчины резали ягнят – их нельзя было увезти с собой. Кровь, огонь – таким страшным был конец Лузы». По мнению петрозаводского исследователя К. К. Логинова, выселение жителей Лузы было связано с планировавшейся постройкой космодрома на средней Илексе. Тогда вместе с Лузой обезлюдели Кала¬кунда, Рахкойла, Гостьнаволок и Варишпелда. «Какая-то часть водлозеров при этом поселилась на центральной усадьбе совхоза в Большом Куганаволоке, десятка два семей осели в Бостилово, а многие уехали в поселки лесозаготови¬телей Водла и Кубово Пудожского района или тронулись еще дальше».

Луза Луза